Зоны в мордовии список

Поселок городского типа Потьма вместе с одноименно железнодорожной станцией расположен практически в самой западной части Мордовии, почти на границе с Рязанской областью. Если пробовать изучать эту местность при помощи спутниковых карт Яндекса или Гугла, покажется, что эта глушь – рай для охотника. Действительно, вокруг — сплошная многокилометровая зеленка».

На деле же электронные навигаторы безбожно врут. В радиусе 50 км от потьминского перрона расположены 17 колоний. Четыре из них – женские. Еще одна, №22: там содержатся только осужденные иностранцы и лица без гражданства. Еще одна предназначена для содержания бывших милиционеров, прокуроров, судей, прочих преступивших закон бывших сотрудников правоохранительных органов. В местных исправительных колониях практикуются все формы режимов. Разумеется, в первую очередь — особый и строгий.

Мордовские лагеря, ведущие свою официальную историю с 1931 года (общее название в то время – Темлаг), создавались для лиц, которых надо постоянно держать в ежовых рукавицах. Места были подобраны со знанием тюремного дела: недалеко от столиц, бескрайний фронт работ в виде леса для валки. Кругом – болота, значительно затрудняющие побег даже сегодня.

Сейчас лес валят мало – нет госзаказа. Зато практически все местное взрослое население обеспечено стабильной и постоянной работой. Кто в форме сотрудников ФСИН, кто на вольном найме – одни охраняют заключенных, другие обслуживают и тех, кто за решеткой, и тех, кто по другую ее сторону. В 2008-м, когда население промышленных центров и мегаполисов в страхе ожидало массовых сокращений или шло на биржи труда, тут про финансовый кризис толком ничего не слышали.

Еще один показатель наличия заработка у жителей – отсутствие брошенных домов и целых деревень, как это есть в областях по соседству. И дорога от станции на север района: первые семь и последние пять километров напоминают хоть и скромный, но автобан. Зато посередине уместно передвигаться на рамном внедорожнике. Или уж сразу на автозаке.

Исправительная колония №1 (пос. Сосновка), Республикa Мордовия

«В 6 утра у них подъем: водные процедуры, зарядка, завтрак. По распорядку, кто-то выходит на работу. Обед у них в 12 часов. Вечером личное время: чтение книг или шахматы. В 22.00 уже отбой».
Из 156 человек работают только 80 – шьют рукавицы. Остальных не допускают к швейным машинкам и иглам из-за неустойчивой психики. Средняя зарплата осужденных в месяц составляет 2130 рублей. Кто-то отсылает эти деньги на волю родным, другие покупают через охрану чай и сигареты.
Каждый осужденный имеет право на одну прогулку в день. Насильно не выводят, только по желанию. Во дворе расположен специальный прогулочный дворик, разделенный на несколько десятков каменных клеток с решетками. Внутри них есть турники, штанги и брусья. Имеется даже теннисный стол. На прогулку у осужденных отведено 90 минут.
Самое тяжелое здесь — это монотонность, однообразность. Ограничение свободы — максимально. Передвижение только под конвоем. В камере для пожизненников сидят по двое. У некоторых в камере есть даже телевизор, разрешается смотреть за хорошее поведение программы 1-го и 2-го каналов. Ночью в камере горит дежурный свет. Осужденному нельзя во сне закрывать одеялом голову, т. к. в этом случае охрана не видит, кто лежит на койке. Ложиться на койку днем строго запрещается. Пожизненники за двери тюрьмы, на территорию колонии, не выходят практически никогда.
Самыми большими радостями в такой жизни, когда сидишь с одним и тем же человеком много лет, гуляешь час в день в специальной камере два на три метра с решеткой вместо двери и крыши могут быть: элементарное письмо с воли, прогулка не час, а два, свидание с близкими. А для верующего человека радость — это еще и приход священника, исповедь, причастие, посещение храма. Если у человека нет веры в Бога, то просто деградируешь. Все интересы сводятся к животным потребностям: покурить, поесть.
Впрочем, зэки приспосабливаются даже к самым тяжелым условиям. Кто-то обращается к Богу или начинает работать в две смены, другие живут надеждой, что через 25 лет после начала отбывания наказания дело пересмотрят и все-таки появится шанс обрести свободу.
Православная община в ИК №1 сложилась в конце девяностых. Об исправительной колонии особого режима №1 заговорил весь православный Интернет, когда построили храм св. Николая Чудотворца, который строили сами заключенные. Деревянный храм площадью около 30 квадратных метров поставили и отделали изнутри за месяц.
В тоже время, по сообщениям Комитета «За гражданские права», в ФБУ ИК №1 УФСИН России по Республики Мордовия имели место массовые и систематические нарушения администрацией колонии прав и законных интересов осужденных, гарантированных им Конституцией, Европейской конвенцией о защите прав человека, а также УИК РФ. Так, 17 апреля 2009 года сотрудниками ИК-1, находившимися в нетрезвом состоянии, было осуществлено массовое избиение осужденных, содержавшихся в ОК, ПКТ и ШИЗО. На территорию колонии был введен спецназ, после чего заключенные были подвергнуты избиениям. Пострадавшие заключенные имелт телесные повреждения различной степени тяжести. Фонд направил обращения в прокуратуру и УФСИН Республики Мордовия. Кроме этого администрацией ИК-1 нарушаются положения ст. 91 УИК РФ, а именно: жалобы и заявления по факту незаконных действий сотрудников администрации ИК-1 в прокуратуру, суды и правозащитные организации подвергаются цензуре и уничтожаются. Условия содержания в ИК-1 не соответствуют необходимым человеческим потребностям.

Николай Северин
По материалам СМИ

МОРДОВИЯ ОПЕРЕЖАЕТ ВСЕ ДРУГИЕ РЕГИОНЫ СТРАНЫ ПО КОЛИЧЕСТВУ ЗАКЛЮЧЕННЫХ НА ЕЕ ТЕРРИТОРИИ

В Саранске продолжается акция под названием «Неделя узника». Вчера ее участники посетили исправительно-трудовое учреждение ЖХ-385, а сегодня подводят итоги поездки в «Дубравлаг» на заседании круглого стола «Диалог: Москва — Мордовия». Цели этой дискуссии — поиск путей решения проблем заключенных, число которых в Мордовии значительно, и рассмотрение взаимоотношений между Москвой и регионами.

В республике 17 исправительных учреждений и три следственных изолятора, а относительное — на 100 тысяч населения — количество заключенных составляет 1550 человек. Это наивысший показатель не только в России, но и в мире в целом. Аналогичные цифры — только в штате Техас, США. Таким образом, Мордовия является одним из самых тюремных регионов в мире. Причем, подавляющее число отбывающих наказание и содержащихся в местных колониях граждан — жители Москвы и Московской области, где относительное количество заключенных не превышает 200 человек на 100 тысяч населения.

Мордовия, по выражению начальника учреждения ЖХ-385 генерал-майора Краснокутского, «своеобразный отстойник для криминальных элементов столицы». Именно это обстоятельство и определило республику местом проведения акции «Неделя узника» и заседания круглого стола «Диалог: Москва — Мордовия», организованными Московским Центром содействия реформе уголовного права, ГУИН министерства юстиции РФ и мордовским республиканским правозащитным центром.

Игорь Телин

г.Саранск

Встройте «Правду.Ру» в свой информационный поток, если хотите получать оперативные комментарии и новости:

Добавьте «Правду.Ру» в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google

Также будем рады вам в наших сообществах во ВКонтакте, Фейсбуке, Твиттере, Одноклассниках.

Об осужденных женской колонии ИК-14 в мордовской Парце

От осужденных женской колонии ИК-14 в мордовской Парце продолжают требовать завышенных норм пошива одежды, на недовольных оказывают давление в специально созданном отряде. Для получения медицинской помощи заключенные вынуждены идти на крайние меры, в том числе глотать иголки. Ничего не изменилось в ИК-14 за два года после письма Надежды Толоконниковой, отбывавшей наказание в этой колонии.

Первые семь лет заключения Елена Федорова была на хорошем счету у администрации исправительной колонии №14, расположенной в мордовском поселке Парца. Ей даже позволили работать в медицинской части колонии дезинфектором, получая там за месяц полторы тысячи рублей. В колонию Федорова, осужденная на 12 лет по обвинению в убийстве, попала летом 2008 года.

Положение Федоровой резко изменилось в 2012 году, когда в колонии скончалась 34-летняя заключенная Елена Оглы. «Она умерла на моих руках. До смерти она неоднократно жаловалась на избиения ее в 3-м отряде осужденной Княгининой Л.А.», — рассказывала Федорова адвокату Светлане Сидоркиной, которая представляет ее интересы по инициативе правозащитной организации «Зона Права». Сидоркина посещала Федорову в колонии и провела адвокатский опрос.

Княгинина, по словам 29-летней Федоровой — старшина 3-го отряда в ИК-14. «Данный отряд создан неофициально как пресс-отряд, куда отправляют для переисправления осужденных, неугодных администрации. После того, как я стала требовать расследования смерти Оглы Е.П. и прекращения избиения осужденных руками осужденной Княгининой Л.А. и ее подручных, то я попала в категорию неугодных администрации ИК-14», — утверждает девушка.

Больше года — с октября 2013 по ноябрь 2014-го — Федорова провела в третьем отряде, где ее саму не били, но постоянно унижали и оказывали психологическое давление. Только после перевода в другой отряд она ощутила себя в относительной безопасности. «Поскольку мне угрожали смертью, то по приказу начальника ИК-14 я была переведена в другой отряд», — поясняет она.

Федорова утверждает: «Руководство действиями Княгининой Л.А. и ее пресс-отряда осуществляют Куприянов Юрий Владимирович (заместитель начальника по режимной части), а покрывает его и осужденных Жатнина Светлана Васильевна (начальник оперативного отдела)».

Женская ИК-14 в Парце прославилась в 2013 году после письма осужденной участницы Pussy Riot Надежды Толоконниковой, которая рассказала о рабских условиях труда и насилии, которому подвергаются там осужденные женщины.

Заключенная активистка, которая шила в колонии полицейскую форму, писала: «Режим в колонии действительно устроен так, что подавление воли человека, запугивание его, превращение в бессловесного раба осуществляется руками осужденных, занимающих посты мастеров бригад и старшин отрядов, получающих указания от начальников».

Слова Толоконниковой о невыносимых условиях труда вскоре подтвердили правозащитники, однако в самой ФСИН нарушений в ходе проверки так и не обнаружили.

Имя замначальника ИК-14 Юрия Куприянова, которого Федорова обвиняет в фактическом руководстве пресс-отрядом, тоже впервые громко прозвучало в письме Толоконниковой. По ее словам, Куприянов «фактически и командует» колонией; после жалоб адвокатов участницы Pussy Riot он создавал ей невыносимые условия, а при знакомстве не преминул уточнить: «И знайте: по политическим взглядам я — сталинист».

«Плохо тебе уже точно никогда не будет, потому что на том свете плохо не бывает», — передавала Толоконникова угрозы Куприянова.

Юрий Куприянов пережил смену начальства и по-прежнему занимает свой пост. Он даже подавал к Толоконниковой иск о защите чести, достоинства и деловой репутации, где требовал признать не соответствующими действительности сведения о том, что он «угрожает расправой» и «принуждает к рабскому труду» заключенных. Суд Куприянов проиграл.

В октябре прошлого года мордовская прокуратура объявила, что обнаружила в ИК-14 ряд нарушений — там нарушаются правила охраны труда, а также «требования пожарной безопасности, санитарно-гигиенические и противоэпидемических требования, обеспечивающих охрану здоровья осужденных». Отдельно прокуратура отметила, что в колонии плохо соблюдают антиэкстремистское законодательство, а сотрудники недостаточно внимательно следят за тем, чтобы осужденные не читали книг из Федерального списка экстремистских материалов.

Судя по рассказам заключенных, требования прокуратуры вряд ли были выполнены, а нарушения устранены. Судя по реестру госсакупок, в последнее время колония регулярно объявляет конкурсы на поставку строительных материалов (а также на поставку кур-несушек породы хайсек, систем видеонаблюдения и крупного рогатого скота). Однако несмотря на косметический ремонт, который проводится в последние пару лет, «в бараках влажно и холодно», утверждает заключенная Федорова.

«Подъем в полшестого утра, отбой в два часа ночи. При поступлении три дня тебя учат, а потом надо сдавать норму, швейное оборудование до недавнего времени не менялось годами. Рабочий день даже в воскресенье. Никакого отдыха, а зарплаты ничтожные», – говорит недавно освободившаяся из ИК-14 Наталья Кравченко. По ее словам, «попадали под пресс» в основном девушки, не справлявшиеся с рабочей нормой. При этом администрация колонии была осведомлена о происходящем.

Сейчас зарплата на швейном производстве в ИК-14 составляет 100 рублей в месяц, утверждает Елена Федорова, да и та перечисляется на счет в магазин, выбор в котором крайне скуден. «При получении производственных травм на производстве (от кнопочной машины) травмы описывались как бытовые», — рассказывает она и вспоминает, что после перелома руки 31 мая 2014 года рентген ей сделали лишь 6 июня.

«Девушки ходят с синим лицом, начальство все это видит. Одна идет жаловаться, а на следующий день у нее находят бритвенный станок. После этого никакого УДО она не получает, конечно. Многие девчата отбывают по десять лет, понятное дело, что хотят уйти пораньше, но под таким давлением это невозможно», — рассказывает Кравченко. В ИК-14 она пробыла четыре года. УДО ей удалось добиться лишь после подачи апелляционной жалобы.

«В свою очередь начальник медчасти Мезина Татьяна Станиславовна, находясь постоянно в состоянии алкогольного опьянения, скрывает факт наличия телесных повреждений, что устраивает администрацию», — говорит Федорова.

Kolonia_vrz.jpg
Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС

В декабре 2014 года на горячую линию «Зоны права» поступило сообщение о том, что 30-летняя заключенная ИК-14 Наталья Исакова наглоталась иголок. Исакова, страдающая ВИЧ, находилась в этой колонии с 2012 года; она пыталась добиться перевода в больницу, поскольку в колонии ее поместили в ШИЗО и не оказывали лечения. Как утверждалось в сообщении, проглотить иголки Исаковой якобы предложила начальник медчасти ИК-14 Татьяна Мезина, сказавшая, что тогда ее вывезут в больницу.

Наглотавшуюся иголок Исакову действительно отправили в ЛПУ-21, расположенное в мордовском поселке Барашево. Однако и там ее сначала не хотели оперировать. На сотрудников ЛПУ-21, которые не оказывали ей медицинской помощи, Исакова уже жаловалась летом 2014 года. «Без предупреждений мне завернули руки за спину, нанеся тем самым травму рук. Запись имеется в медицинской карте», — так в своей жалобе писала Исакова, описывая, как ее этапировали из ЛПУ в колонию.

Перед тем, в январе 2014-го, она получила ответ из прокуратуры Дубравного района, которая не нашла подтверждений того, что администрация ИК-14 оказывает давление на Исакову. Тогда же, обосновывая очередной отказ в этапировании Исаковой в больницу, замначальника больницы №2 в поселке Барашево майор Пониматкина описывала ее как «членовредителя», страдающего «расстройством поведения» и «острым психозом».

Освободившаяся по УДО Наталья Кравченко тоже рассказывает о своих проблемах со здоровьем: «У меня диагностирован ВИЧ, и последние полгода я выходила на «промку» (промзону – МЗ) с температурой, мне не давали ни лекарств, ни антибиотиков. Освободившись в апреле

Статья написана по материалам сайтов: prisonlife.ru, www.pravda.ru, pikabu.ru.

»